Ничего так, неплохо.
Рад, что у нас получилось договориться о времени, потому что это наше первое интервью с Primordial, и мы очень ждали возможности задать тебе свои вопросы. Итак, вопрос первый касается возвращения в Россию. Это будет ваш второй визит в нашу страну, что ты думаешь по этому поводу? Чего ожидаешь от этого тура?
Да, это классно. Нам потребовалось очень много времени, что приехать к вам в первый раз, и не так уж и много для второго раза. Это хорошо. Первый концерт прошел очень круто, это был один из лучших концертов на моей памяти, очень насыщенный, очень долгий. Россия для меня это весьма удивительное место, поэтому я очень хочу в этот раз увидеть больше и познакомиться с ней получше.
Хорошо, что вы приезжаете так скоро. Я отлично помню этот первый концерт, он был просто потрясный! Но, вот, что действительно запомнилось… как бы это сформулировать: у вас очень клевая музыка, но у нее такая мощная и тяжелая атмосфера, что после концерта мы были просто истощены, не только физически, но даже, скорее, эмоционально. Как будто некий груз свалился на душу. У тебя бывают похожие ощущения?
Да, конечно (смеется). Но в этом-то и весь смысл. Если, как ты сказал, ты исполняешь что-то обладающее эмоциональной глубиной, то именно такой эффект музыка и должна оказывать. Мы не из таких групп, которые сыграют часок, а потом растворятся в тумане. Мы вкладываем в выступление старание и страсть. Поэтому так оно и должно быть.
Говоря о твоей собственной манере выступать: на сцене ты ведешь себя словно актер. Помню, когда я писал репортаж с того концерта, я думал, что ты действительно пропускаешь свою музыку через себя, порой создавалось впечатление, что ты буквально умираешь на сцене, исполняя свои песни.
Я бы не сказал, что это некий пример актерской игры. Это, скорее, нечто в духе "Джекила и Хайда": две
стороны одного и того же человека, одна из которых кричит со сцены. Вообще, фундаментально, это и есть истинная природа того, что должно делать искусство: эмоционально захватывать и увлекать людей. И мы не поем про зомби, там, про быстрые тачки, или про то, как мы играем Heavy Metal, и все тому подобное. В нашей музыке должна быть эта эмоциональная вовлеченность. Не у всех песен одинаковое настроение: некоторые из них меланхоличные, некоторые полны горести, другие, наоборот, обладают мощью и душевным подъемом. Я считаю, таким и должно быть правильное взаимодействие группы и толпы, вам всем надо быть в одном и том же месте, понимаешь? Конечно. Давай вернемся к корням. На Facebook-странице вашей команды указано, что вы начали играть в 1991, но там же есть приписка, что "Year Zero" ("нулевой год") для группы был в 1987. Как ты можешь это прокомментировать? Когда на самом деле появилась группа?
Группа действительно появилась в 1991. В восемьдесят седьмом Pól (MacAmlaigh, бас) и Ciarán (MacUiliam, гитара) просто начали вместе играть, как, знаешь, делают подростки. Им тогда было лет тринадцать-пятнадцать, около того. Так что это не начало группы, это немного ложная информация. Это время, когда все началось для них, начало их совместного творчества. А сама группа появилась в девяносто первом. Это не такой уж большой секрет.
А что привело в музыку лично тебя? Как ты стал профессионалом? Многие подростки создают какие-то свои группы, но немногие из них становятся профи. Как сложилась твоя история?
Ну, тебя это может удивить, но мы не профессионалы. Каждый из нас работает, и у всех много самых разных дел [помимо музыки], в противном случае мы бы просто не вылезали бы из туров. Наша группа, она где-то посередине между профессионализмом и чем-то, что может считаться его противоположностью. Я думаю, чем отличается Primordial, это тем, что мы не создавали группу как друзья. Мы стали дру
зьями со временем, но в начале таковыми мы не были. При этом мы никогда не разбегались, мы не отдалялись друг от друга, мы, наоборот, сближались. В этом, думаю, вся разница. Кроме того, мы всегда были очень серьезны, мотивированы и сфокусированы, даже будучи подростками. Primordial всегда была для нас очень серьезной целью. Это все было не для того, чтобы зависать вместе с пивом или дурью, как это было принято в других группах. Это всегда было нечто более важное. Какие группы ты бы мог назвать любимыми в те времена, которые заложили основание для твоей нынешней музыки?
Bathory, Celtic Frost, Iron Maiden, Megadeth, Judas Priest, Manowar, Mercyful Fate, знаешь, все в таком духе... Sodom, Candlemass...
Классика, короче говоря.
Да. Потом, где-то в восемьдесят седьмом, или в восемьдесят девятом меня зацепил death: ну, знаешь, Pestilence, демки Morbid Angel, Autopsy и всякая такая штука. Старый black и death metal андеграунд.
Говоря о жанрах... Как вы характеризуете и определяете собственную музыку? Потому что определить ее довольно сложно, в ней много от black, есть черты death и doom, сильно эпическое и фолковое начало. Как ты сам ощущаешь свое направление?
Меня это совершенно не волнует. Правда. Для меня это просто heavy metal, разбор жанров это к журналистам. В сердце своем, Primordial это black metal, но в нем есть элементы традиционного doom. Но на самом деле я не знаю. Я об этом просто не думаю.
А теперь о том, что выделяет твою команду из прочих — о лирике. Как вы пришли к историческим текстам, к песням о кельтских легендах и тому подобному, то есть не стали петь, как ты говорил, про зомби или про Сатану?
Для начала, у нас нет песен на темы кельтских легенд...
Оокей (неожиданно).
Это миф про Primordial. У нас нет ничего про фольклор или мифологию. Потому что это МИФ-
ология (делает акцент на слове "Миф"). Это миф. Primordial основан прежде всего на реальности. У нас гораздо больше песен про Первую Мировую войну, чем про кельтские мифы. Даже песни вроде "Sons of the Morrigan", в которой упоминаются дети Лира, это на самом деле песня об иммиграции. Так что, давай этот момент проясним прежде всего. Нет никакого фэнтези в Primordial, и никакого места для фэнтези. Это абсолютно ужасающая, мрачная, реальность. Всегда. Это первый момент. А во-вторых, разумеется, в группе есть некоторый исторический и культурный резонанс. Но я никогда не хотел, чтобы группа отождествлялась с Ирландией, пела на ирландском или однозначно идентифицировалась с ирландским народом. Я хотел, чтобы она была универсальной. Так, чтобы темы жертвенности, отчуждения и мученичества могли затронуть души людей от Перу до Палестины. В этом всегда была моя цель. Поэтому Primordial это группа, которая обобщает, а не замыкается в себе. Как я уже говорил, это было бы просто ужасной потерей времени: моего времени, времени слушателя, петь о всякой фигне из фильмов категории "B" и всяческих ужастиков. Для кого-то это нормально, и мы не просим каждую группу быть одинаковой, но для себя мы выбрали такую историческую, протестную тематику, и, судя по всему, это именно то, чем мы должны заниматься. Само собой, это имеет смысл. Но все же, несмотря на то, что ты называешь свою группу обобщающей, вы много поете про Ирландию и ее историю. И что я действительно хотел спросить, что ты думаешь про все эти стереотипы об ирландском народе и ирландской культуре, потому что это большая (и больная, порой) тема, и в России мы это понимаем, как никто другой, со всеми стереотипами про русских с водкой и балалайками. Что ты думаешь по этому поводу?
Ну смотри, стереотипы они же откуда-то появляются, ведь так?
Определенно.
Я имею в виду, клише это клише, которое появилось не без причины. И, если ты приедешь в Ирлан
дию, первым делом ты увидишь нашу культуру питья. Это не миф. Культура питья здесь очень сильна, и она стала погибелью для многих. Она погубила многих людей искусства, многих великих людей. Большая часть народа так или иначе пострадала от алкоголизма в их семьях, и многие до сих пор страдают. Это та часть ирландской культуры, которая гораздо глубже, чем у скандинавов или жителей средиземноморья. Поэтому клише злобного пьянчуги-ирландца не появилось из ниоткуда, в нем есть частица правды. Иногда эти стереотипы раздуваются в нечто больше, но они не появляются из воздуха. Ну и другой распространенный миф об Ирландии, связанный с лепреконами, святым Патриком, постоянными песнями и весельем с ночи до утра. Но на самом-то деле, люди, которые изучали историю Ирландии, знают, что она, по большей части, весьма трагична. В ней есть масса совершенно ужасающих страниц, и мало какой народ столько натерпелся за свою историю. И твоя группа как раз об этом и повествует.
Именно. Совершенно верно. Она очень темная. И она не заканчивается в двадцатые или в пятидесятые. Она остается темной до восьмидесятых и ранних девяностых. У нас есть песня "Ghosts of the Charnel House" на последнем альбоме, которая рассказывает о жестоком обращении с детьми в учебных учреждениях, принадлежащих католической церкви. Знаешь, раньше я говорил, что я против государства и церкви, но за людей, но сейчас я понимаю, что теперь я и против людей тоже, потому что люди предпочитают скрывать эти вещи. Они не говорили об этом. Они позволяли этому происходить на изломе веков и в войну, и даже в восьмидесятые. Даже сейчас, пару-тройку лет назад, обнаруживались массовые захоронения детей. Сотнями. Тех детей, которых просто принесли в жертву, даже не в жертву, а просто заморили тяжелым трудом священники и монахини в религиозных воспитательных учреждениях. И эти кости датируются, например, восемьдесят восьмым годом, восемьдесят седьмым, восемьдесят третьим. Знаешь ли, два
дцатый век это было очень темное время, также было и в девятнадцатом и восемнадцатом столетиях. Поэтому, как ты говоришь, день святого Патрика, лепреконы, и прочее создают неправильное представление. В сердце традиционной ирландской музыки глубочайшая меланхолия и сильнейшее горе. Я думаю, русским это тоже созвучно и знакомо, для них это близкий мотив. Потому что ваша история тоже очень темна.Да, я согласен с этим.
Поэтому в глубине... Знаешь, обычно ирландцы дружелюбные и общительные, но в самой сердцевине, внутри, у них живет тьма.
И, снова возвращаясь к Ирландии, ты много поешь об ее прошлом, а что ты думаешь о ее будущем? Потому что для многих в Европе, это страна-загадка, как Япония, никто толком не представляет, что там происходит.
Что хорошо в Ирландии, это именно то место, где можно спастись от зомби-апокалипсиса, если он наступит. Я имею в виду, мы находимся на изолированном острове на краю Европы, у нас нет массовой и неконтролируемой миграции, у нас нет весомых различий в религии, хотя, исторически, тут немного выбивается Северная Ирландия. На юге мы состоим в основном из одной этнической группы, с одним языком. Ирландская политика довольно странная, на мой взгляд, она немного "ванильная". Нет радикально-правых, очень мало левых радикалов, политически мы где-то по центру, немного склоняясь влево. Все идет своим чередом, без каких-либо громких скандалов, как в Соединенном королевстве. Ирландская экономика мала, мы разрешаем своей молодежи эмигрировать, и таким образом теряем самых ярких и умных людей. Это не самая популярная страна, и я не могу сказать, что мы являемся каким-нибудь ярким игроком на международной арене, но зато мы заставили весь мир справлять День святого Патрика (смеется). Мне кажется, мы одно из самых знаменитых маленьких государств, но, в тоже же время, и некоторая загадка для остального мира. Экономика немного улучшается, у людей появляется чуть больше
денег. Ирландия стала одной из трех, пожалуй, стран, которые объявили демократию на рубеже двадцатого века, и которые ее сохранили. У нас никогда не было ни коммунизма, ни фашизма, хотя с ними и были некоторые заигрывания, а кто-то вообще скажет, что место всего этого у нас есть Католическая церковь. Ирландия это, в какой-то мере, аномалия, и я как-то абсолютно не парюсь по поводу нашей невнятной политики, меня это совершенно не заботит. Но, вернемся к музыке. Как вы обычно создаете новые песни? Можешь рассказать немного о процессе создания музыки Primordial?
На это уходит много времени (усмехается). Нет какой-то волшебной формулы, но одного мы точно не делаем: мы не обмениваемся файлами, мы не записываемся через интернет, ничего такого. Мы до сих пор собираемся на репетиционной базе, кто-то приносит рифф, мы слушаем его, спорим, структурируем его; медленно, но верно оно начинает обретать форму. Мы до сих пор делаем все в очень традиционной манере. Нет какого-то универсального рецепта, я не смогу рассказать тебе какого-то тайного секрета нашего творчества, просто с течением времени мы понимаем: да, вот это вот чувствуется, это ощущается как Primordial.
Что насчет традиционных и фолк-инструментов, которые вы используете в музыке? Вы используете настоящие инструменты или семплы?
Они все настоящие. Мы все на них играем, и не используем семплы.
Это классно.
Мы — весьма традиционная метал-команда: две гитары, вокал, бас и ударные. Мы не хотим зависеть от других инструментов, чтобы создавать атмосферу, чтобы потом просто подложить под них простое "дын-ты-ды-дын" (изображает басовый ритм). Это не наш стиль. Поэтому мы стараемся оставлять традиционные инструменты другим группам, но, все равно, время от времени они появляются, хотя и не становятся чем-то основополагающим.
Не за горами ваш тридцатилетний юбилей. Вы собираетесь как-т
о по-особенному его отмечать? Специальными концертами или перезаписью "Imrama", например? Я бы никогда не стал перезаписывать старые песни или делать тому подобное дерьмо. Мы не из тех групп, которые увлекаются ностальгией. Нам повезло, что наши самые популярные диски, это недавние альбомы, а не ранние. Это было бы очень утомительно все это время играть песни с дебютника, тогда как новыми композициями никто бы не интересовался. Я об этом даже не думаю. Primordial – это составляющая нашей жизни. Годы идут, и группа стала неотъемлемой ее частью. Мы все выросли в ней, но, тем не менее, это не единственная забота, с которой мы каждое утро просыпаемся.
Да, я знаю, что ты очень занятой человек, и у тебя есть масса других проектов, и ты управляешь лейблом. Как удается находить время на все это?
Ну, прежде всего, потому что у меня нет семьи и детей, как у других парней, ну и потом я просто совершенно неуемный. Я неустанно пашу и всегда нахожусь в движении. Обязательно ставлю себе цели на следующий месяц, два, три, всегда раздвигая границы собственной креативности, называй это как хочешь, чтобы увидеть нечто новое на горизонте. Если я не выезжаю из страны больше месяца, я просто не нахожу себе покоя. Такой у меня образ жизни.
Говоря о твоих сайд-проектах, например Dread Sovereign или Twilight of the Gods, планируются ли какие-то новые релизы в рамках под этими именами?
Новый Dread Sovereign выходит пятого марта, и я им очень горжусь, он очень хорошо получился. Что до Twilight of the Gods, я не знаю. Мы с Rune [Eriksen] из Aura Noir должны пообщаться насчет того, стоит ли делать еще один подобный альбом, и что нам вообще делать дальше. Но в этом году планируются и другие вещи. Может быть, неметальные. Нужно посмотреть, что будет. Я думаю, если у меня останется запал, страсть и энергия на все эти вещи, почему бы ими не знаться, не так ли?
Недавно вы выпус
тили концертник. И он вышел только на дисках. Вы планируете выпустить DVD? Потому что фанаты, наверняка, захотят поглядеть "картинку".Нет. Это просто живой альбом. Это альбом по типу живого альбома "Strangers in the Night" от UFO семидесятых годов. Множество видео, профессионально записанного, доступно на youtube, на других альбомах. Так что DVD не будет. На самом деле, сейчас DVD практически бесполезны. Финансово они не имеют никакого смысла, потому что их никто не покупает — все на youtube. Знаешь, это может звучать несколько странно, но сейчас уже делают компьютеры, в которых нет дисководов. Так что это такой олдскульный концертный альбом, и, когда люди меня спрашивают, я говорю: это просто живой альбом. Там не на что смотреть. Я знаю, что мы все живем в визуальном мире, где каждый хочет заснять все на свой телефон, но это просто концертник. И я нарочно сделал его именно таким, чтобы не исполнять визуальные запросы современного общества. Он такой, какой есть.
Я понимаю. Мне тоже кажется, что этого вполне достаточно. Не думаю, что кто-то сейчас реально смотрит DVD-концерты целиком.
Ты можешь рассказать немного об основной идее последнего альбома Primordial "Where Greater Men Have Fallen"? Что лежит в его основе?
Все это началось, когда я, может, это странно прозвучит, рассматривал фотографии с всемирной выставки в Чикаго 1894 или 1893 года. Тогда каждое государство мира было приглашено в этот искусственно созданный для выставки город, чтобы продемонстрировать свои технические и индустриальные достижения, которые они могут предложить миру. Ее посетили десятки миллионов людей со всего света, что для тех времен казалось просто невероятным. Тогда во всем мире властвовало особое оптимистическое и позитивное настроение в ожидании будущего века, но, в итоге, двадцатый век закончился целой галереей кровопролитий. Мы научились расщеплять атом, мы нашли более совершенные способы убийства себе подобных, мы изобрели слова вроде "геноцид". И я перенес это ощущение на девяностые годы, которые, на мой взгляд, весьма важны для европейского народа, потому что девяностые дали рождение новообретенному среднему классу в европейском обществе. И тогда казалось, что Евросоюз действительно работает на пользу людей, была проведена валютная интеграция, было не так много вооруженных конфликтов кроме противостояния на Балканах. И вот, где мы сейчас. По меньшей мере, на мой взгляд, на краю пропасти. В основном, если обобщать, то идея альбома состоит в изображении стремлений и чаяний великих людей, белее великих, чем мы, которые пошли прахом до этого. Сложно сказать. Также это рассказ о бесчисленных миллионах молодых людей, которые отдали свои жизни ради целей, которых не понимали, о чьих-то сыновьях... Это не все песни. Это лишь одна линия. Она не так глубока как в "To the Nameless Dead". Альбом говорит о том, что наши ценности и идеи уже рассыпались в руках людей гораздо более великих, чем мы. Мне думается, он довольно пессимистичен.
Что касается будущего: работа над новым альбомом уже идет?
Пока ничего нет. Мы только обсуждаем идеи и возможности. Но в свое время это произойдет.
Были ли у тебя когда-нибудь планы по созданию большого концептуального альбома с единой историей?
Нет. Я не по этой части. Некоторые песни продолжают определенные линии, но это все, что есть. Меня не привлекают герои говорящие глупыми голосами посреди музыки. Это не мое.
И еще один вопрос был касательно современной ирландской тяжелой сцены. Можешь назвать какие-то значимые для тебя имена?
Да, есть несколько классных команд. Например, Malthusian, ZOM, Coscradh, Wizards of Firetop Mountain, No Spill Blood. Просто осмотрись, зайди на youtube, забей в поиск "ирландские группы" и ты найдешь несколько хороших команд.
Ну, вот, собственно, и все. Напоследок хочу спросить: есть у тебя какие-то слова или пожелания российским фанатам, которые жаждут вашего второго пришествия?
Да. Это будет круто. Мы снова устроим вам гром и молнию. Также очень здорово, что на этот раз мы сыграем в Санкт-Петербурге. Что еще могу сказать... Мы будем также усердно играть, как и в прошлый раз. И я надеюсь, что это не слишком рано с прошлого приезда, но мы, в любом случае, очень ждем этого. Я очень увлечен Россией и русской культурой, и я встретил здесь так много клевых людей. Это будет зашибись.
У тебя будет время посмотреть Россию как туристу? Посетить всякие интересные места?
Может быть. Надеюсь.
Спасибо за интервью! Встретимся на концерте!
Береги себя.
Беседовал Ярослав "Nerferoth Juventino" Селезнев-Елецкий
С вопросами помогала Лариса Лащенова "Thrash Metal Cat"
Фото (концертные и прогулка по Москве) Евгения Силина
3 фев 2017
|