Это все он, он виноват! Он спровоцировал появление прилипшей к субкультуре фразы «Goth’s undead». Он превратил «пост-панк» в «готик-рок», и олдскульные фанаты до сих пор корчатся перед мониторами, доказывая на тематических форумах, что разница есть. Он заразил встававшую на неокрепшие анорексичные ножки субкультуру готов эстетикой вампиризма. Это потом будут «It doesn’t matter if we all die…» («Не важно, если мы все умрем…»), а пока, в 1979 году, сгущать и уплотнять, материализовывать тьму начинает Питер Мерфи и его Bauhaus. Не без помощи Тони Скотта (талантливейшего младшего брата того самого Ридли) Мерфи становится культовой фигурой – в 1983 году на экраны выходит «Голод» с Катрин Денев, Дэвидом Боуи и Сьюзан Сарандон в главных ролях. Камео Мерфи с «Bela Lugosi’s Dead», когда он выплывает из мертвенно-голубого дыма с выбеленным лицом и безумным макияжем и процеживает сквозь зубы, что всё, финита, Бела Лугоши умер, является едва ли не лучшей открывающей темой в кинематографе 80-х.

В общем, можно представить, какой шум и трепет навела на московскую тусовку весть о прибытии Мерфи в Россию. В свои 56 дядька продолжает кутить и нарушать правила: этой осенью музыкант получил 3 года условно за вождение под кайфом. К тому же, постановлением суда Калифорнии ему пришлось больше месяца ходить на встречи анонимных наркоманов. Не удивительно, что вырвавшись из этого ада, Мерфи решил незамедлительно отправиться в тур. Назвал он его «35 Years of Bauhaus», чтобы все сразу поняли: надо брать!

Казалось бы, на такой привоз должно было сбежаться полгорода. Ан нет, в заявленные восемь у недавно открывшегося «ГлавClub» собирается не самая могучая и весьма разношерстная кучка. Возможно, сказалась дата: все-таки не всем удобно выбираться на концерт во вторник. «Ну да ладно, – подумали пришедшие. – Нам же больше достанется!»
К Орджоникидзе, 11 от метро подтягиваются «тру» и не очень, «старики», которые слушали Bauhaus на заре эры пост-панка и синти-попа, и молодежь, которая по разным причинами и разными путями пришла к этой музыке. Под оставленными в гардеробе пальто все-таки обнаруживаются колготки в сеточку, на ногах – платформы, а на головах – ирокезы с челками до подбородка. Зажечь сигарету в данной ситуации представляется трудновыполнимым квестом.

В качестве разогрева менеджер группы объявляет о том, что в следующем году у Мерфи выходит новый альбом. «Называться пластинка будет Lion, а несколько песен прозвучит (эксклюзивно!) прямо сейчас», – рассказывает он. Еще полчаса проходят под разносящиеся из колонок песни, которых, ей-ей, Мерфи лучше бы не писал. Но вот свет гаснет, и на сцену выходят музыканты и главный герой действа. Выглядит Мерфи на все 100, вернее даже 200, но молодится, как может. Ужасно напоминает персонажа Билла Найи из популярной франшизы «Другой мир» – тысячелетнего вампира, только что вылезшего из гроба прямо за сценой. Воистину undead. Мерфи расхаживает перед публикой франтом, бросает многозначительные взгляды на девочек в первом ряду. Увы, это не спасает акустические свойства бывшего сталепрокатного цеха. Похоже, что звук в Орджоникидзе, 11 (как бы ни называлось это место, и сколько бы ни было вложено в ремонт помещения) исправить не сможет уже ничто. Многих это не смущает – под первые же звуки «King Volcano» у сцены начинаются танцы и прыжки. Еще 20 минут (звучат «Kingdom’s Coming», «Double Dare» и «In The Flat Field»), и к выходу (или бару) начинают тянуться разочарованные лица. Остальные продолжают изображать публику, со сцены скрипит пост-панк. Музыка отвратительна, но Мерфи пытается вытащить выступление, зависнувшее над бездной, переманивает на себя внимание: носится по сцене, фигурно раскидывает руки, делает трагичное лицо. Помогает ли это? Хороший вопрос, учитывая, что вокал Мерфи все-таки не дотягивает до «хорошо». Может ли быть хуже? Перед «God in an Alcove» артист заявляет: «Следующую песню мы хотим посвятить девушкам из…» Да-да, тем самым, танцевавшим самизнаетегде и распевавшим при этом самизнаетечто.

В подобные моменты хочется плюнуть на все и уйти. Если любопытство удерживает, то получаешь в качестве компенсации «She’s in Parties» и «Silent Hedges». Мерфи играет на мелодике, продолжает активно передвигаться по сцене, в какой-то момент хватается за барабанные палочки. Потом на сцену выносят эмулятор, и под его скрежет толпа начинает раскачиваться в гипнотическом ритме «Bela Lugosi’s Dead». Усугубляем под «Hollow Hills» и следуем к финишной прямой.

На бис группа исполняет «The Slider» и «Telegram Sam» Болана и «Ziggy Stardust» Боуи. Ударная глэм-концовка и баухаусовская «Adrenaline» тонут в аплодисментах тех, кому шоу средней руки вполне достаточно. А еще это пафосное прощание напоминает о том, зачем все собрались – понастольгировать, конечно же. А ностальгия, как ни крути, штука грустная, готичная.
До встречи через тысячу лет, друзья. Бела Лугоши мертв! Цой жив!

Сет-лист:

1. King Volcano
2. Kingdom's Coming
3. Double Dare
4. In the Flat Field
5. God in an Alcove
6. Boys
7. Silent Hedges
8. She's in Parties
9. A Strange Kind of Love
10. Bela Lugosi's Dead
11. Hollow Hills
12. Kick in the Eye
13. The Passion of Lovers
14. Stigmata Martyr
15. Dark Entries
Encore:
16. The Slider (T. Rex cover)
17. Telegram Sam (T. Rex cover)
18. Ziggy Stardust (David Bowie cover)
Encore 2:
19. Adrenalin

Выражаем благодарность ГлавClub за предоставленные аккредитации.