Репортаж с концерта APOCALYPTICA (12 апреля 2009) : DARKSIDE.ru

Так уж получилось, что довольно-таки большая категория людей относится к символистам. Все грядущие события они склонны оценивать по знакам, символам, приметам, зачастую понятным только им. Вместе с тем они почему-то верят и в хорошие, и в плохие приметы, а зачем – непонятно; ведь можно же в каждом явлении найти свою положительную сторону и растолковать его как хороший знак, подняв тем самым себе настроение и отогнав отрицательную энергетику. Я лично в это верю. И несмотря на то, что теплым воскресным вечером больше тянет побродить по опустевшим от обывателей городским улицам, вдыхая полной грудью так нежданно (но вместе с тем и долгожданно) потеплевший воздух и наслаждаясь последним свободным временем уходящих выходных, чем тащиться на метро на концерт на другой конец Москвы, чтобы потом прибежать домой ночью, плюхнуться в кровать, утром еле-еле продрать глаза и поползти на автопилоте на работу, все же Apocalyptica стоила свеч. И мы все многократно в этом убедились. Но обо всем по порядку.

Поскольку клуб “Б1 Максимум” мне доселе посещать не приходилось, благоразумие требовало приехать к нему чуточку пораньше. Так и вышло. Ожидания по поводу количества аудитории оправдались полностью: внушительных размеров хвост уже тянулся вдоль клуба практически до пешеходного перехода. Хотя возрастной контингент был в основном молодой, то тут, то там глаз выхватывал из толпы мужчин средних лет; доля же представительниц прекрасного пола откровенно радовала. Ну что же – собственно, какая музыка, таков и зритель. А предконцертная атмосфера тем временем, моментально передающаяся от переминающихся с ноги на ногу от нетерпения людей, уже вовсю захватывала душу и тело, и, будто в полусне, перед глазами промелькнули корректная охрана металлоискателя, лестница вниз, гардероб, лестница вверх и вот он – зал. Про уже, кажется, прижившуюся у нас традицию "кризисного" мерчендайза даже и упоминать не стану: несколько футболок, сиротливо свернувшихся на столе в "красном" уголке в компании с симпатичными продавщицами, словно сами себя стыдились. Ну да ладно. Форма вторична, а содержание – первично, так что вперед, в зал! Кстати, что-то мне подсказало, когда я окинул взглядом предбанник гардероба, что хорошо бы за одну песню до окончания концерта начинать продвигаться ближе к лестнице.

Итак, мы в зале. Поскольку, повторюсь, бывать мне в этом клубе раньше не приходилось, то первые несколько минут пришлось поглазеть по сторонам. И было на что. Впечатляющий объем помещения и акустика внушительных размеров словно бы давали первичное представление о характере проходящих тут мероприятий, а квадратная коробка звукорежиссера (о край которой я, конечно же, ударился боком, пытаясь пролезть в центр) вкупе с достаточно просторной и вместительной сценой только усиливали и укрепляли положительные эмоции. Удивила только относительная удаленность от сцены верхних ярусов (ну не люблю я аббревиатуру VIP), да неприятно порадовали цены в меню. К сожалению, жажде не прикажешь исчезнуть самой собой, так что пришлось слегка разориться. А народ тем временем прибывал и распространялся по залу очень быстро, и уже, собственно говоря, вертеть головой и щелкать клювом было некогда – быстро бы разыскать себе место поудобнее и занять его, пока оно еще свободно.

Следует отметить, что предконцертная атмосфера ожидания в зале сильно отличалась от уличной. Если вне стен клуба бурлило нетерпение и кипели положительные эмоции, то в самом помещении народ стоял спокойно, переговариваясь, обсуждая музыкантов, их пластинки, какие-то свои личные дела, и потягивая пиво. Возможно, это следствие затягивания начала концертов, уже настолько частого, что пунктуальность музыкантов и организаторов даже начинает становиться чуть ли не предметом для разговора. Досадно, что и говорить. Ну а за небольшое время ожидания глаза успели выделить быструю проверку светомузыки, разглядеть в центре сцены немаленькую ударную установку и определить, что шесть здоровенных столбов, расставленных вдоль сцены, оказались вовсе не динамиками, а светильниками. А тут еще и реклама на экранах пропала, в зале прилично потемнело и стало отчетливо видно звукорежиссера группы, притаившегося за пультом в правом углу сцены, а также еще одного человека (очевидно, помощника). Мда, дело явно обещало быть ярким и жарким во всех отношениях. Быстрый взгляд на часы – пятнадцать минут десятого. В душе, скрючившись, заскреблась хилая надежда: "Может, уже пора, а?" … И в следующую секунду вырвалась наружу восторженным воплем, слитым воедино с несколькими тысячами глоток.

Это вышла Apocalyptica. Как говорится, собственной персоной: лохматый Микко, похожий на сатира Пааво, грациозный с примесью вампирики Пертту, внушающий своей непоколебимостью Антеро и, конечно же, заводной Эйкка. Краткое приветствие, всполохи светомузыки, шевеление рядов – "А что будет, что будет первым-то?" – и раздались первые аккорды "Wherever I May Roam". И началась, друзья мои, сказка. Кто был – тот знает, кто не был – все равно не поймет и, поверьте, никакими словами великого могучего это не передашь. Казалось бы, что особенного? Ну, четыре виолончели, ну, ударная установка, ну, светомузыка – чего тут прям такого-растакого? А вот было что. Ударные Микко в сочетании с виолончелью Антеро с первых минут концерта задали очень мощную и четкую ритм-секцию, проходящую красной нитью через все выступление. На этот скелет накладывалась игра Эйкки, усиливавшая и обогащавшая его средними частотами. Соло Пертту и Пааво, на первый взгляд, совершенно независимые друг от друга, а на самом деле, просто разноплановые и дополняющие друг друга, вносили ту самую фишку, ту самую составляющую виртуозности и лихого бесшабашности. Музыка не исполнялась – она лилась, лилась прямо из инструментов на сцену, а оттуда – в зал, на слушателей, которые, затаив дыхание, первые несколько композиций просто практически неподвижно стояли и внимали, внимали, внимали этому волшебству. Да простят меня первые ряды – не видел их ясно и четко, не берусь судить, что там было; будь у меня побольше сил – непременно бы туда продрался, пусть и с определенными потерями для одежды и здоровья.

Несомненное преимущество классической музыки перед всей остальной – ее заведомо выигрышное исполнение вживую по сравнению с записью на любом носителе. Если долго выстраданную и хорошо сведенную и смастерированную игру гитаристов и клавишника запросто можно испортить на концерте (идешь потом домой и думаешь: "Лучше бы диск дома послушал, ей-богу…"), то нормально настроенная виолончель в сочетании с великолепными ударными способна творить чудеса и как минимум взорвать душу – даже порванная струна тут не помеха, и случай с Пааво, происшедший в самом начале второй композиции, это доказал. Разумеется, многое зависит от звукорежиссера, аппаратуры, акустических характеристик помещения, настроения группы, их умения работать в команде, степени их раскованности на сцене и кучи других факторов. В этом плане Apocalyptica, что называется, показала высший класс. Звук был отличный; ударные даже, как мне временами казалось, были выведены чересчур на первый план. Все трое виолончелистов (и это не оговорка: про Антеро разговор отдельный) выкладывались на сцене по полной программе, периодически бегая со своими инструментами вдоль сцены и иногда поднимая их над головой. Такое ощущение, что у каждого из них внутри сидел сам черт, дорвавшийся до свободы. Чуть не взорвавшая зал "Refuse/Resist", мощная и мелодичная "Grace" (кстати, только мне одному показалось, что при ее объявлении прозвучало поначалу совершенно сбившее с толку "new material from forthcoming album"?), пронесшаяся на всех парах по залу громовыми раскатами на огненной колеснице "Fight Fire With Fire" – и вот рвущаяся изнутри музыкантов энергия будто стихает, вулкан успокаивается, и начинается "Nothing Else Matters" – поистине идиллия для прилично выдохшегося зрителя, чтобы немного передохнуть и набраться сил, а заодно поностальгировать о делах давно минувших дней, когда, как известно, и Metallica была лучше, и сахар слаще…

Своеобразный антракт продолжался недолго: вот вновь сверкают софиты, и на сцену с легкой руки Эйкки приглашается Типе Джонсон из Leningrad's Cowboys. Поскольку никогда до этого даже ничего не слышал об этом человеке, то и не берусь особо его судить. С виду дядька как дядька, спел "I'm Not Jesus" и "Life Burns" вроде неплохо, но вот можете забить меня камнями, а не идет группе такого уровня вокал. Ну не идет и все – совершенно перебивает замечательную игру виолончелей. Да еще если вокал такой надтреснутый, как у Джонсона (который своим каким-то поношенным внешним видом, кстати сказать, тоже в общую картину не особо вписывался). В общем, несмотря на восторженную в целом реакцию публики, я вздохнул с облегчением, когда этот вокалист ушел. Ну, сейчас должно быть что-то такое! Определенно должно быть! Это настроение, видимо, передалось и всему залу, который, предчувствуя Нечто, подался вперед. И это чувство не обмануло: раздались первые аккорды "One". Какое же блаженство разлилось в душе в этот момент… Куда там главбуху с его сошедшимся годовым балансом…

К слову, о публике. Как уже говорилось выше, зал был наполнен на три четверти от своего объема, и условно разделялся на несколько частей: первые ряды, остальной партер, левую и правую части амфитеатра, "камчатку" и балконы. Причина именно такого разделения кроется в отдаче публики. Если за лесом рук и частоколом голов можно было только догадываться, что творилось в первых рядах (но, судя по доходившим временами в конец партера слабым волнам, там дым валил коромыслом), то боковая аудитория почему-то реагировала на выступление гораздо живее центра (который, впрочем, часто аморфен и раскочегаривается только во второй половине программы). Галерка стояла почти совсем спокойно, а вот на балконах кто плясал, кто пел, кто просто сидел и смотрел – всего было понемногу. Светомузыка была просто великолепна: достаточно сказать, что каждая композиция была выдержана в определенной цветовой гамме, в зависимости от настроения и характера песни. Холодная бело-голубая с красным "Wherever I May Roam", бурная кроваво-красная с желтым и оранжевым "Refuse/Resist", насыщенная зеленая с тускло-белым и синим "Grace", показавшаяся серой птичкой на фоне всего этого сверкающего царства света "Nothing Else Matters" (и ничего удивительного в этом нет – такой музыке не должно ничего мешать), выполненная в ярких серо-желто-голубых тонах "One"… Особо кульминационные моменты, накалы страстей характеризовались ослепительными белыми либо огненными желто-оранжевыми вспышками шести светильников, установленных вдоль сцены, оформленной со строгой аскетичностью. Огромный кусок материи с выровненной по центру комбинацией изображений черепа, виолончели и крыльев в роскошном оформлении разнообразной светомузыки смотрелся каждый раз совершенно по-новому, сочетая с цветовой гаммой то инструмент с крыльями, то череп с крыльями, то что-то в отдельности.

Тем временем музыканты ничуть не уступали оформлению и отрывались на сцене так, что дай бог каждому. Такое ощущение, что сцена прямо-таки горела у них под ногами. Эйкка носился влево-вправо, перебегая из угла в угол и нависая вместе с инструментом над ликующими зрителями (в такие моменты песню на несколько секунд перекрывал мощный радостный рев этой избранной части аудитории). Пааво и Пертту постоянно боролись друг с другом, кто из них больше, чаще и виртуознее сыграет рядом с остальными участниками по отдельности. Микко, казалось, разделился, по меньшей мере, на две части, извергая из своей установки громы и молнии и крутясь на стуле с бешеной скоростью, как паяц на ниточке, изредка убегая за кулисы передохнуть во время инструментальных композиций. Один только Антеро не принимал участия в этом шаманском действии – все представление он практически неподвижно просидел на стуле, безучастно взирая на зал через темные стекла очков (но кто знает, что скрывалось за этой маской равнодушия?) Разумеется, хуже его игра от этого нисколько не была. Хотя может быть, что таким образом этот музыкант просто подчеркивал свою удаленность от группы, отсутствие принадлежности к постоянному составу.

Тем временем наступило время десерта – ни много, ни мало трех заключительных боевиков основной части программы. Боже, как их все ждали! Вернее, не так: словно их-то все и ждали! Вот так будет правильнее. Скоростная и оглушающая "Seek and Destroy", мощная и ударная "Master of Puppets" и, наконец, перемоловшая аудиторию в труху, бесподобная по красоте "Inquisition Symphony". Это было что-то, скажу я вам! Вот тогда-то центр и расшевелился, а вентиляция, не справлявшаяся со своим делом уже в середине концерта, окончательно скисла. Народ выл и ревел так, что, казалось, еще чуть-чуть – и задрожат тяжелые стены, а за лесом рук сцену было плохо видно – приходилось все время прыгать и давить ноги соседям. Впрочем, всем было плевать – все рубились на полную катушку под эту чудесную музыку, которой, казалось, не будет ни конца, ни края. Кто-то наверняка наморщит нос по поводу сет-листа – дескать, могли бы и своего побольше сыграть, чем переигрывать Metallica, а то шел на Apocalyptica, а попал на акустический концерт Хетфилда и Ко... Ну что же, о вкусах не спорят, но мне лично кажется, что в случае, когда у музыкантов в принципе нет плохих треков, а мастерство находится на очень высоком уровне, репертуар не имеет значения; хорошо будет всё. Хотя… Если быть ну совсем откровенным, если бы те три вокальные композиции заменили на другие, инструментальные, хотя бы с того же "Worlds Collide", я бы ничуть не огорчился. Но это уже называется "гневить бога".

После того, как затихли финальные аккорды "Inquisition Symphony" (как у Эйкки, Пааво и Пертту не отвалились после нее правые руки, для меня так и осталось загадкой) и музыканты, откланявшись, ушли со сцены, зал просто прорвало. Такого рукоплескания и единодушного скандирования "We want more!!!" я не слышал уже очень давно. Беснование продолжалось минуты две-три, и его амплитуда с течением времени только нарастала. "Черт вас возьми, - мелькнуло в голове, - да выйдите вы уже, в конце концов; все ладони болят и голос почти сорван!" И хочется остановиться, да не получается – настолько сильна энергетика зала, настолько ты охвачен всеобщим ликованием, этим экстазом, этим редким чувством ощущения себя частицей толпы в хорошем смысле этого слова, когда понимаешь, что эта энергетика, эта сила способна творить невозможное и сворачивать горы… Уххх. Да, и группа, видимо, прочувствовав все это, таки вышла. И как при этом не обрушился потолок, не знаю. Но факт остается фактом: "I Don't Care" опять же в исполнении Типе Джонсона и окончательно добившая силы публики "Enter Sandman" подлили керосину в огонь. Уже было наплевать на все: на дорогу до дома, на понедельник, на работу, на погоду, на все на свете – лишь хотелось нечеловеческим усилием взметнуться вверх, выпрыгнуть из себя, схватить свою материальную оболочку за голову и бить ею об пол, вопя что есть силы "Exit – light! Enter – night! Ta-ake my-y ha-and…"

В таком состоянии вводное слово группы перед "Hall Of The Mountain King" уже практически не воспринималось. Казалось, сами музыканты заманили обессиленную аудиторию в пещеру горного короля, дабы прийти в себя, ощутить реальный мир и вспомнить, кто и что. Ноги тем временем начали потихоньку прокладывать себе путь до лестницы, дабы успеть в гардероб без очереди, так что финальные аккорды и прощание коллектива с залом я увидел уже через лестничные перила. Отрезвляющая реальность наступила, но так хотелось вернуться назад в сказку, и домой ну так не хотелось… Но в теле еще вовсю бурлила энергия, мозг блаженствовал, а душа искренне радовалась состоявшемуся празднику и удавшимся выходным. Темп грядущей неделе был задан – и к черту символизм с его плохими приметами. Есть еще люди и события, которые делают этот мир лучше. И пусть их количество только растет.

Сет-лист: