Руси веселие есть пити, не можем без этого быти. А ещё водку жрати, телом танцувати и морду бити — киты, на которых, по мнению некоторых не то русофобов, не то русофилов, зиждется та самая Духовность и Идея нашего народа. Впрочем, только ли любимая родина слонов может похвастаться похожим вектором менталитета? Вот, к примеру, северный сосед, Финляндия: тамошние Ёукахайнены то ли за годы под пятой Российской Империи, то ли сами по себе, но тоже познали толк в народном развлечении „vodka пить — земля валяться” и в том немало преуспели. Вы знаете, как выглядит выступление хумппа-популяризаторов Eläkeläiset? А вот Санкт-Петербургу, форпосту финской алкоэкспансии (кому словосочетание „пьяный тур” ни о чём не говорит — того считать ленинградцем нельзя) повезло не только узнать, но даже и созерцать, не в пример Москве, что оказалась отчего-то в этот раз обделена заграничным гостем. Итак, знаете? Если ещё не, то сейчас будете. Дано: зал, забитый народом достаточно, чтобы говорить о том, что по посещаемости концерт удался однозначно. На сцене в это время, после выступления бестолкового разогрева, расставляются столы, что наводит на мысли о том, что предвкушаемое зрелище будет значительно отличаться от всего виденного ранее. На столах появляются алкогольные напитки (правда, по отзывам очевидцев, что имели счастье наблюдать Eläkeläiset на их территории — представленный барный ассортимент, по сравнению с обычными аппетитами группы, просто ничтожен), а чуть позже выруливает пятёрка суомалайсетов и степенно рассаживается. Инструменты, разумеется, при них, но особенно выделяются два клавишника по правому борту, перед которыми на столе лежат два компактных синтезатора Casio, в которых, кажется, отсутствуют все режимы кроме „гармошечного”. И тут начинается нечто, длящееся почти два часа, и совершенно не поддающееся внятному вербальному описанию.

„Пенсионеры” лупят по инструментам руками, ногами, головой, роняют микрофонные стойки и сами падают со стульев, тут же вскакивая обратно. Разумеется, вся пятёрка далека от трезвого состояния, но никто из них и не думает понижать градус: вслед за пивом на стол прыгает вино, а затем и некоторые особенно ретивые „элакелайсеты”. И, учтите, всё это происходит на стремительной скорости в течение одной песни. Музыканты запросто сбиваются, поют и играют мимо нот, запинаются, смеются, начинают заново: это и правда напрочь не похоже на обычный концерт, скорее дружеские посиделки в бане, разве что одеты финны не по-банному, а в элегантные костюмы. Сценическое безумие перекидывается на зал, как огонь от брошенной спички на сухую траву: относительная статичность соблюдается лишь у барной стойки, в первых же двух третях помещения происходит шевеление мокрой от пота людской массы. Кто-то просто прыгает, что есть мочи; кто-то пытается плясать в меру своих знаний о танцах и опьянения; кто-то, объединившись с такими же энтузиастами, начинает носиться „змейкой”, прорезая толпу и с гиканьем кружась в этом своеобразном хороводе. В перерывах между песнями наступает относительное затишье: Онни, Мартти, Кристиан, Ласси и Пэттэри (так их звать) наперебой лопочут на умопомрачительной смеси английского, финского и русского, говоря и о содержании песен, и о женщинах в зале, и о чёрт знает чём ещё. Поют они так же: все разом, без выделения одного лидирующего вокалиста. В общем, пользуясь сленгом одного из известных медийных персонажей: трэш и угар, например.

Как известно, у Eläkeläiset при обширной дискографии своих песен — всего один альбом. Всё остальное, как опять же, должно быть известно любителям, это перепевки чужих шлягеров, причём, переделанных крайне остроумно и, при сохранении узнаваемости первоисточника, столь же узнаваемы они и в контексте творчества хумппа-интерпретаторов. Но на концерте, как оказалось, последнее, о чём задумываешься — какая же песня стала основой для текущего ногодрыжного боевика. Nightwish ли, HIM, Judas Priest — узнанному „Nemo” или „Join me in Death“, конечно, иные представители мохнатой братии в профильных майках радовались куда больше, нежели тому, что раньше было Roxette или им подобным, но… Но плясали все с одинаковой страстью и под экс-поп, и под экс-металл: хумппа — connection people, без балды. „Пестрота, разгул, волненье <…> Веселится и ликует весь народ”, — так писал один почти неизвестный ныне поэт о событиях, произошедших в Санкт-Петербурге почти на том же месте полторы сотни лет назад. И пусть стихи были посвящены совсем не концерту, а отправке первого паровоза, да и вокзал то был Витебский, а не Варшавский, в здании которого и располагается ныне „Зал ожидания” — в этом и есть искусство поэзии, когда одни и те же строки можно применить к любой другой ситуации, и они подойдут к ней, как влитые. Пестрота — в зале собрались люди разных возрастов, принадлежащие к различным субкультурам и находящиеся вне их, но их объединило одно: разгул и волненье, что подарили им Eläkeläiset вместе со своей музыкой. Как же тут не ликовать и не веселиться, особенно учитывая, как долго и яростно ждали многие приезда шебутных финнов? Никак. Так же как и не рассказать об этом внятно: это их тех случаев, когда даже миллион прослушиваний не будут конкурентами пятиминутному личному присутствию. Так что let the humppa be with you и помните: увидев в афише известное название на „Е” — не пропускайте ни в коем случае, ибо грех сие великий есть.


Выражаем благодарность организаторам за предоставленные аккредитации.